Г. Минаев. Поэзия как смысл жизни

Тамбовский курьер. – 2000. – 28 августа. – с. 16.

ПОЭЗИЯ КАК СМЫСЛ ЖИЗНИ

Череда юбилеев выпала в этом году (очевидно, как стихийное бедствие) на долю известного тамбовского поэта и ученого Сергея Евгеньевича Бирюкова, живущего и работающего в настоящее время в немецком университетском городе Халле. Во время летних каникул ему удалось навестить родину, а мне выпала удача побеседовать с ним о разных вещах: о юбилеях, о литературе и о литераторах, в конце концов, просто о житье-бытье, – у нас и в Германии, тем более, что собеседник он замечательный, тонко подмечающий нюансы жизни.

А юбилеев, действительно, случилось несколько: во-первых, пятидесятилетие самого С.Е. Бирюкова, во-вторых, десятилетие созданного им совместно со своими друзьями и сподвижниками культурного проекта под вызывающим названием «Академия Зауми». Сергей Бирюков – человек уникальный. Хотя бы потому, что ему удается заниматься любимым делом – поэзией. Мне кажется, немного сейчас найдется людей, способных отдать всего себя любимому занятию, а тем более такому ирреальному, как авангардная поэзия.

Уникален он еще и тем, что не замыкается, как это обычно происходит со многими тамбовскими писателями в рамках узкой провинциальной тематики, а идет на контакт и взаимодействие со всей мировой культурой – и прошлого, и настоящего.

Именно из этого стремления, вырасти за пределы провинциального сюжета, родилась Академия Зауми. Причем заумь трактовалась и трактуется в самом расширенном значении – то, что выходит за ум, то есть за грань обыденного, будничного, рутинного сознания. Для Тамбова это был высший пилотаж – организовать международную академию. Теперь она окрепла, возмужала и разрослась. У нее есть отделения в Санкт-Петербурге – СПАЗ, в США – USAZ, в Германии – DADAZ. Начиналось же все с литературной студии «Слово», которая ставила себе задачу восстанавливать почти утраченную в советские времена традицию культурного разнообразия. Студия объездила самое авангардное крыло тогдашней тамбовской литературы: В. Степанова, А. Федулова, В. Малькова. Приветствовались всевозможные направления: и реализм, и сюрреализм, и авангард в самых его крайних формах, и четырехстопный ямб. Основным критерием всегда был талант, а не социальный заказ и конъюнктура. Тамбов ощущался как некий узел, где пересекаются разнообразные культурные линии, как по железной дороге: через наш город проходит поезд «Андижан-Москва» и поезд «Саратов-Берлин». Азия и Европа сходятся здесь.

В последние несколько лет деятельность «академиков» распространилась далеко за пределы родного города: их произведения публиковались в разных уголках страны: в Москве, в Туле, в Ярославле, в Пензе, в Липецке, даже в других государствах, например, в Казахстане. Членами Академии Зауми стали жители Новосибирска, Ейска, Москвы, Санкт-Петербурга, а также японцы, немцы, канадцы. В Тамбове же о ней знают считанные единицы. Еще меньшее количество тамбовчан ею интересуются.

Интерес пока проявляют в большей степени иностранцы. Магистр университета имени Мартина Лютера в Халле Бернхард Замес, к примеру, написал работу под названием «Академия Зауми: история, теория, практика». Активно изучают деятельность Академии другие слависты со всех концов мира: в Японии – Акифуми Такэда, в Канаде – Инна Тигунцова, в той же Германии – Энрика Шмидт. В этом году Академия Зауми номинируется на премию Букера по разделу «литературные проекты». В Тамбове же все прошло стороной: нет даже коллективного сборника участников этого литературного объединения.

«Слово звучит в отзывчивой среде», – цитирует С.Е. Бирюков русского философа П. Чаадаева. «И эту среду необходимо создавать самим, – добавляет он уже от себя. – Продуктивные споры внутри группы дают много в плане научном. Так родились мои книги «Зевгма», «Теория и практика русского поэтического авангарда».

В спорах не рождается истина, но свежие неожиданные идеи приходят. Приходят и стихи, неведомо как и откуда. Слово звучит:

Лез зел
леззел
зевал
низость давления

Пусть слово не очень понятное, но завораживающее музыкой своего звучания. А вот другое, внешне простое:

вы также встаете
из кроватей
из могил
звёрочеловеки
набираете еды
из животных
растений
и уносите
в могилу
только надпись
настоящие растворены
в пространстве
или времени
над ними
нет плиты
нет

Слово всегда было и остается для Сергея Бирюкова самым ценным в литературе, да и в жизни наверное. Именно любовь к слову, к науке о слове привела его в Германию, в небольшой университетский город Халле. «Сейчас я ощущаю себя чем-то вроде моста, связующим звеном между двумя культурами: европейской и российской», – делится он своими впечатлениями. Он активно пропагандирует там русскую поэзию в тоже время пытаясь познакомить русскую публику с важнейшими произведениями немецкой литературы последних лет. В Германии по-прежнему сохраняется большой интерес к русской литературе, искусству. Он это обнаружил и как преподаватель — среди своих студентов, и как поэт – в тех аудиториях, где он выступал. Вообще, немцы, как оказалось, народ очень читающий. Недаром, наверное, немец Гутенберг изобрел книгопечатание. Во Франкфурте-на-Майне проходит крупнейшая в мире ежегодная книжная ярмарка. В городе Халле, населения в котором меньше, чем в Тамбове, имеется около десятка книжных магазинов, не таких убогих и еле удерживающихся на грани банкротства, как у нас.

«В России существуют мифы о немцах, – делится своим наблюдении С.Е. Бирюков. – Например, о немецкой пунктуальности, скорее эту черту немецкого национального характера можно назвать ответственностью». То есть, по принципу: работа – это работа, а отдых – это отдых. Отдыхать же немцы любят и умеют. Популярны в Германии всевозможные праздники: дни рождения, народные гуляния. Праздники устраиваются на разный манер: испанская ночь. Обожают карнавалы, из которых самый знаменитый – кёльнский. До сих пор в Германии сохранилась старинная традиция уличных театров. В Хале ежегодно на центральной площади перед ратушей устраивается феерическое зрелище со спецэффектами.

«Что ж, мы разные, от этого не уйти, и ничего не остается, как принимать нас – Россию, и их – Европу, такими, какие мы есть», – с этим утверждением С.Е. Бирюкова трудно не согласиться. Но понять друг друга, стать психологически ближе народу, с которым на протяжении не одного тысячелетия мы живем по соседству, связанного с нами исторически, помогают люди, работающие на стыке двух культур. В прошлом России было множество таких деятелей, осваивавших сокровищницу мировой литературы, искусства, музыки. К таким фигурам можно теперь отнести и С.Е. Бирюкова, выбравшего нелегкий путь врастания в чужую культуру и ее постижения, а также пропаганду лучших образцов русской культуры. Но кроме всего прочего, остается главное – поэзия.

Г. МИНАЕВ